ЖЕЛЕЗО ВНУТРИ, ЖЕЛЕЗО СНАРУЖИ!
Продолжение- Кстати, а как можно уйти со службы?
- Ммм… Ну, во-первых, можно умереть.
- Спасибо, это вдохновляет, - заметил Нейтан.
- Не язви, есть и другие варианты. Можно уйти, когда твой хозяин умер, а служить его наследнику ты не хочешь. Можно уйти, если хозяин нарушит свои обязательства по отношению к нам, но это почти невероятно. Ну и еще можно оставить службу, если аэронеф подбили – но это практически синоним первого варианта.
- Это еще почему?
- Видишь ли, там, - Яна махнула рукой куда-то в сторону кормы – двухсотпятидесятиметровый стелларатор термоядерного реактора, который и питает всю эту бандуру энергией. И заглушить его успевают довольно редко – я видела только один такой случай, и это было пять лет назад, да еще об одном слышала… Кстати, часа через два будем уже в радиусе действия штурмовиков – нам придется их прикрывать. Пошли готовиться.
Оставшееся время, пока руки были заняты привычной работой, мысли нет-нет, да и сбивались на последние слова ведущей. Взрыв реактора… За время службы на Неогее он не раз и не два видел, на что способна плазма, вырвавшаяся из-под контроля человека. Раздражало его и то, что сам он даже не подумал о том, каков источник энергии аэронефов – а ведь, если исходить из их размеров и чисто антигравитационного полета, это мог быть только синтез…
Наконец, отдана команда «Взлет». Опустился фонарь, Нейтан проверил обороты двигателей и вывел их на полную тягу. Две струи раскаленных газов ударили в отражатель, самолет рванулся с места и вылетел из ангара, чуть отстав от ведущего. Обе машины синхронно отвернули влево, освобождая траекторию следующей паре, и заняли позицию в нескольких сотнях метров позади и выше штурмовиков. Тяжелые, не слишком быстрые – их максимальная скорость не превышала полутора тысяч километров в час, но бронированные и исключительно мощно и разнообразно вооруженные, штурмовики могли позаботиться о себе и сами. Но не всегда, и сегодня был как раз такой случай…
Резкий гудок в наушниках – сработала систем оповещения. Групповая воздушная цель… Быстро ты, Де Хэвиленд… Впрочем, какая разница, подумал Нейтан, дождавшись захвата и нажимая гашетку, быстро или медленно, если всей этой публике будет некуда вернуться.
В задачу штурмовиков вовсе не входило уничтожение разворачиваемой базы. Их целью были аэронефы.
Вообще-то, это не слишком вписывалось в обычную тактику этого мира – воздушные корабли старались не трогать из-за реакторов – но Де Хэвиленда было необходимо остановить раз и навсегда…
Тем временем «Тайфуны» англичанина открыли ответный огонь, и Нейтану пришлось изрядно повертеться, чтобы избавиться сразу от трех ракет. Кого-то достали, одному из пилотов не повезло настолько, что н даже не успел катапультироваться – но и целей на экране РЛС поубавилось… и очень вовремя, поскольку штурмовики начали атаку. Часть вражеских истребителей немедленно переключила внимание на запущенные ракеты и напоролась на очередной калашниковский залп, часть – атаковала вторую волну штурмовиков, но остальные сцепились с истребителями прикрытия. Эфир заполнился отрывистыми командами, просьбами прикрыть и просто отборной бранью. Нейтан с огромным трудом увернулся от очередной ракеты, спикировал на прорвавшийся «Тайфун», буквально разрубив его очередью из пушки… Удар в спину, пульт вспыхивает россыпью тревожных сигналов. Пожар двигателя, отказ гидравлики – и основной, и резервной систем, разрушено хвостовое оперение – не то, что дотянуть, в воздухе удержаться не выйдет…
Парашют раскрылся на высоте двух тысяч метров и медленно вращался, сносимый ветром к северу. Наконец-то появилась возможность осмотреться. Внизу ничего утешительного не наблюдалось – если, конечно, не считать утешительным тот факт, что Средиземное море поздней весной – все таки не зимняя Северная Атлантика. Небо, сплошь исчерченное инверсионными следами и облаками дыма, тоже не радовало. Вот еще кто-то вышел из игры и понесся к воде, разваливаясь и загоревшись, и хорошо, если пилот успел покинуть машину… А затем все это стало неважным. Потому что на юге, там, где находился враг, полыхнула ослепительнейшая вспышка, от которой не спасло ни темное стекло шлема, ни даже зажмуренные веки. На несколько минут Нейтан ослеп, а когда вновь обрел способность видеть – над горизонтом медленно поднимался огнисто-черный гриб.
До воды оставались считанные метры, и Бриджеру пришлось отвлечься. Отстегнув парашют, он нырнул, перевернул спасательный плотик и вплыл уже под ним. И вовремя – ударная волна, добравшаяся до него через несколько секунд, была все еще достаточно мощной, чтобы опрокинуть плот и отправить самого пилота на дно. Затем, когда волна прошла, Нейтан вернул плотику его естественное положение, забрался на него и стал рыться в контейнере НАЗа в поисках радиомаяка и ракетницы. Вытащив маяк, парень включил его и засунул в специальный карман комбинезона. Теперь оставалось только ждать.
Ждать пришлось больше четырех часов, и Нейтан, полуживой от усталости и перегрузок, едва не пропустил появление спасателей. Все же, заметив какое-то пятнышко на горизонте, пилот вытащил ракетницу и выстрелил, ни на что особо не рассчитывая. Но его заметили, и несколько минут спустя тяжелый флаер повис над самой водой и подтянул штангой плотик к самому люку. Оказавшись на борту, Бриджер немедленно спросил:
- Где Яна?
- Наверное, уже на борту, - ответил кто-то, - ее подбили, но она дотянула до земли.
Парень кивнул – то ли благодаря за ответ, то ли каким-то своим мыслям, добрался до кресла и отключился, даже не пристегнувшись.
На полетной палубе флаер ждали. Врачи, техники, пилоты… Даже сам Калашников явился. Но он Нейтана интересовал в последнюю очередь. Выбираясь из люка и шагая к транспортеру, он крутил головой, высматривая своего ведущего, однако обнаружил ее только у самой машины.
- Хвала Аллаху, ты жив, - только и сказала Яна.
- Ты в порядке? И чем кончился бой?
- Почти в порядке. Только волной потрепало, а бой кончился тем, что взорвался реактор «Вампира». Де Хэвиленд был на нем.
- А наши потери?
- Четверо пилотов погибли. Сбито пять истребителей и девять штурмовиков, еще десятка полтора машин поддается ремонту. Мы завалили почти три десятка, и средин них - Сиднея Эверарда, лучшего из летчиков Де Хэвиленда. Кстати, это твоя работа.
Тем временем тележка добралась до медотсека, Нейтана осмотрели, задали несколько вопросов и отпустили.
- Ну? – встревожено спросила девушка, когда он вышел.
- Ничего особенного, - Бриджер махнул рукой, - несколько дней не годен к полетам, а пока велели как можно больше лежать и не лезть в драки, если что.
- Тогда пошли в каюту, что ли?
- Ага. Ян, можно на тебя опереться, а то все-таки меня пошатывает?
-Так доберешься, - фыркнула девушка, взяв Нейтана за руку и буквально потащив в их каюту.
Рухнув на кровать, Нейтан едва сдержал стон – все тело болело, словно его избили. Впрочем, почти так оно и было…
-Расскажи, как все было, - попросил он напарницу, и Янка, устроившись на краю койки, принялась рассказывать. Об отчаянной свалке над Кипром, и о том, как попавший под перекрестный огонь скорострелок горящий штурмовик протаранил корму «Вампира», и о снарядах, перебивших магистрали выпуска шасси на ее самолете, из-за чего едва не пришлось садиться на брюхо, и срезавших половину правого киля…
Наконец, Нейтан заснул. Подождав несколько минут, Яна наклонилась, осторожно коснулась губами лба парня и поднялась. Только сейчас она осознала, насколько утомил ее прошедший день…
- Ммм… Ну, во-первых, можно умереть.
- Спасибо, это вдохновляет, - заметил Нейтан.
- Не язви, есть и другие варианты. Можно уйти, когда твой хозяин умер, а служить его наследнику ты не хочешь. Можно уйти, если хозяин нарушит свои обязательства по отношению к нам, но это почти невероятно. Ну и еще можно оставить службу, если аэронеф подбили – но это практически синоним первого варианта.
- Это еще почему?
- Видишь ли, там, - Яна махнула рукой куда-то в сторону кормы – двухсотпятидесятиметровый стелларатор термоядерного реактора, который и питает всю эту бандуру энергией. И заглушить его успевают довольно редко – я видела только один такой случай, и это было пять лет назад, да еще об одном слышала… Кстати, часа через два будем уже в радиусе действия штурмовиков – нам придется их прикрывать. Пошли готовиться.
Оставшееся время, пока руки были заняты привычной работой, мысли нет-нет, да и сбивались на последние слова ведущей. Взрыв реактора… За время службы на Неогее он не раз и не два видел, на что способна плазма, вырвавшаяся из-под контроля человека. Раздражало его и то, что сам он даже не подумал о том, каков источник энергии аэронефов – а ведь, если исходить из их размеров и чисто антигравитационного полета, это мог быть только синтез…
Наконец, отдана команда «Взлет». Опустился фонарь, Нейтан проверил обороты двигателей и вывел их на полную тягу. Две струи раскаленных газов ударили в отражатель, самолет рванулся с места и вылетел из ангара, чуть отстав от ведущего. Обе машины синхронно отвернули влево, освобождая траекторию следующей паре, и заняли позицию в нескольких сотнях метров позади и выше штурмовиков. Тяжелые, не слишком быстрые – их максимальная скорость не превышала полутора тысяч километров в час, но бронированные и исключительно мощно и разнообразно вооруженные, штурмовики могли позаботиться о себе и сами. Но не всегда, и сегодня был как раз такой случай…
Резкий гудок в наушниках – сработала систем оповещения. Групповая воздушная цель… Быстро ты, Де Хэвиленд… Впрочем, какая разница, подумал Нейтан, дождавшись захвата и нажимая гашетку, быстро или медленно, если всей этой публике будет некуда вернуться.
В задачу штурмовиков вовсе не входило уничтожение разворачиваемой базы. Их целью были аэронефы.
Вообще-то, это не слишком вписывалось в обычную тактику этого мира – воздушные корабли старались не трогать из-за реакторов – но Де Хэвиленда было необходимо остановить раз и навсегда…
Тем временем «Тайфуны» англичанина открыли ответный огонь, и Нейтану пришлось изрядно повертеться, чтобы избавиться сразу от трех ракет. Кого-то достали, одному из пилотов не повезло настолько, что н даже не успел катапультироваться – но и целей на экране РЛС поубавилось… и очень вовремя, поскольку штурмовики начали атаку. Часть вражеских истребителей немедленно переключила внимание на запущенные ракеты и напоролась на очередной калашниковский залп, часть – атаковала вторую волну штурмовиков, но остальные сцепились с истребителями прикрытия. Эфир заполнился отрывистыми командами, просьбами прикрыть и просто отборной бранью. Нейтан с огромным трудом увернулся от очередной ракеты, спикировал на прорвавшийся «Тайфун», буквально разрубив его очередью из пушки… Удар в спину, пульт вспыхивает россыпью тревожных сигналов. Пожар двигателя, отказ гидравлики – и основной, и резервной систем, разрушено хвостовое оперение – не то, что дотянуть, в воздухе удержаться не выйдет…
Парашют раскрылся на высоте двух тысяч метров и медленно вращался, сносимый ветром к северу. Наконец-то появилась возможность осмотреться. Внизу ничего утешительного не наблюдалось – если, конечно, не считать утешительным тот факт, что Средиземное море поздней весной – все таки не зимняя Северная Атлантика. Небо, сплошь исчерченное инверсионными следами и облаками дыма, тоже не радовало. Вот еще кто-то вышел из игры и понесся к воде, разваливаясь и загоревшись, и хорошо, если пилот успел покинуть машину… А затем все это стало неважным. Потому что на юге, там, где находился враг, полыхнула ослепительнейшая вспышка, от которой не спасло ни темное стекло шлема, ни даже зажмуренные веки. На несколько минут Нейтан ослеп, а когда вновь обрел способность видеть – над горизонтом медленно поднимался огнисто-черный гриб.
До воды оставались считанные метры, и Бриджеру пришлось отвлечься. Отстегнув парашют, он нырнул, перевернул спасательный плотик и вплыл уже под ним. И вовремя – ударная волна, добравшаяся до него через несколько секунд, была все еще достаточно мощной, чтобы опрокинуть плот и отправить самого пилота на дно. Затем, когда волна прошла, Нейтан вернул плотику его естественное положение, забрался на него и стал рыться в контейнере НАЗа в поисках радиомаяка и ракетницы. Вытащив маяк, парень включил его и засунул в специальный карман комбинезона. Теперь оставалось только ждать.
Ждать пришлось больше четырех часов, и Нейтан, полуживой от усталости и перегрузок, едва не пропустил появление спасателей. Все же, заметив какое-то пятнышко на горизонте, пилот вытащил ракетницу и выстрелил, ни на что особо не рассчитывая. Но его заметили, и несколько минут спустя тяжелый флаер повис над самой водой и подтянул штангой плотик к самому люку. Оказавшись на борту, Бриджер немедленно спросил:
- Где Яна?
- Наверное, уже на борту, - ответил кто-то, - ее подбили, но она дотянула до земли.
Парень кивнул – то ли благодаря за ответ, то ли каким-то своим мыслям, добрался до кресла и отключился, даже не пристегнувшись.
На полетной палубе флаер ждали. Врачи, техники, пилоты… Даже сам Калашников явился. Но он Нейтана интересовал в последнюю очередь. Выбираясь из люка и шагая к транспортеру, он крутил головой, высматривая своего ведущего, однако обнаружил ее только у самой машины.
- Хвала Аллаху, ты жив, - только и сказала Яна.
- Ты в порядке? И чем кончился бой?
- Почти в порядке. Только волной потрепало, а бой кончился тем, что взорвался реактор «Вампира». Де Хэвиленд был на нем.
- А наши потери?
- Четверо пилотов погибли. Сбито пять истребителей и девять штурмовиков, еще десятка полтора машин поддается ремонту. Мы завалили почти три десятка, и средин них - Сиднея Эверарда, лучшего из летчиков Де Хэвиленда. Кстати, это твоя работа.
Тем временем тележка добралась до медотсека, Нейтана осмотрели, задали несколько вопросов и отпустили.
- Ну? – встревожено спросила девушка, когда он вышел.
- Ничего особенного, - Бриджер махнул рукой, - несколько дней не годен к полетам, а пока велели как можно больше лежать и не лезть в драки, если что.
- Тогда пошли в каюту, что ли?
- Ага. Ян, можно на тебя опереться, а то все-таки меня пошатывает?
-Так доберешься, - фыркнула девушка, взяв Нейтана за руку и буквально потащив в их каюту.
Рухнув на кровать, Нейтан едва сдержал стон – все тело болело, словно его избили. Впрочем, почти так оно и было…
-Расскажи, как все было, - попросил он напарницу, и Янка, устроившись на краю койки, принялась рассказывать. Об отчаянной свалке над Кипром, и о том, как попавший под перекрестный огонь скорострелок горящий штурмовик протаранил корму «Вампира», и о снарядах, перебивших магистрали выпуска шасси на ее самолете, из-за чего едва не пришлось садиться на брюхо, и срезавших половину правого киля…
Наконец, Нейтан заснул. Подождав несколько минут, Яна наклонилась, осторожно коснулась губами лба парня и поднялась. Только сейчас она осознала, насколько утомил ее прошедший день…