Починяю примуса, зажигаю звезды...
читать дальшеЭто болезнь.
Она не накрывает внезапно как грипп, а развивается медленно, неотвратимо, страшно. Словно змея разворачивает теплые шершавые кольца, шурша и гремя погремушкой, заранее предупреждая о неотвратимой и мучительной смерти. А он несчастная жертва – цепенеет и не может двинутся, ждет когда страшные зубы сомкнутся на его шее, когда его кости перемелет в крошку в смертельных объятиях, когда его сожрут целиком, без остатка. Ни единого шанса на выживание.
Отрицание.
Он стоит перед обзорным экраном и с интересом разглядывает трех измученных и несчастных человечков. Он почти небожитель снизошел до жалких, но так больно ужаливших его букашек. Теперь можно их раздавить, но он ничего не чувствует, да и как можно что-то чувствовать к букашке? Разве что брезгливость.
Рядом Блейд кусает обветренные губы, хмурит брови:
- Эти ничтожества угнали у нас базу. Только взгляни?! Мы чуть не просрали все на свете из-за этих обезьян!
Принц разглядывает человечков придирчиво, кривит губы
- Ммм.. На роль спасителя человечества годится разве что – вот этот,- кивком головы он указавает на брюнета с ссадиной на скуле,- Он похож на героя комиксов… Блондин жалкий, обычный уголовник. Девица… ммм… заурядная.
Девчонка и правда не вызывает никакого интереса. Растрепанная, перепачканная в пыли, напуганная. Мелкие, непримечательные черты лица, бледная кожа, рыжие волосы. Выглядит довольно вульгарно и примитивно. Нет. Совсем не в его вкусе.
Гнев.
- Это ты виноват, ублюдок! Ты мразь и выродок!
Он захлебывается волной ненависти, как эта рыжая дрянь смеет! Но отвечает подчеркнуто спокойно и мягко, богам не пристало злиться на насекомых, и все таки не удерживается от шпильки.
- Спасибо за комплимент. Я предполагал, что словарный запас грязных словечек у вас обширный.
Он злится на то, как двусмысленно это звучит, а ее щеки заливает яркий румянец. В этот момент он впервые думает о том, каково ее трахать. Грубо, животно, прикусив холку, так, чтобы хныкала и скулила от боли. Видеть ее унижение, видеть ее стыд, заставить ее плакать. Горячая волна прошибает все тело от паха до горла, заставляет судорожно сглотнуть. Что за чертово наваждение?! Его лицо перекашивает от омерзения к себе, и собственным мыслям о этой рыжей потаскухе.
- Я думаю, стоит добавить немного огня в остывшие чувства,- он выдавливает издевательскую улыбку, сейчас ему действительно хочется сжечь весь мир.
Торги.
Он не делает ничего предосудительного. В конце концов, они союзники, пусть и временно. Он приказывает развернуть флагман и следовать за звездочкой ее истребителя к президентскому дворцу. В конце концов, это просто глупенькая юная девушка и она даже не представляет, что с ней может сделать сеньор Рамос. Даже принц Абихан не представляет это достаточно хорошо. Недостаточно данных.
Он прикрывает глаза, вспоминая строчки из ее досье. Тысячи, тысячи бессмысленных строчек и слов и он помнит каждое, но этого так мало. Чем пахнет ее кожа? Какова она на вкус? Она кричит или стонет во время оргазма? Как это – быть с ней? Это просто блажь в голове, похоть. Это пройдет так же быстро как началось.
Реальность оказывается оглушающей. Его отряд находит ее в одной из самых дальних комнат, на обломках десятка киборгов телохранителей. Он не помнит, что делает и что говорит, он просто выполняет функцию ненужной защиты для ее, крадет ее минуты и пытается запомнить каждую ее черточку. Тонкую морщинку между бровями, тень от ресниц на щеке, кровоточащую трещинку на нижней губе, свежий синяк на подбородке, россыпь едва-едва заметных веснушек на шее, острые ключицы и нежную ямочка между ними.
Помочь ей подняться, хотя бы на секунду прижать к себе, вдохнуть запах ее волос… Мысленно он касается ее нежной щеки кончиками пальцев, облизывает ее нижнюю губу, пробуя шероховатую трещинку на вкус, прижимает ее к себе настолько близко насколько это возможно. Кровь шумит в ушах, комом встает в горле, сердце стучит неровно и тяжело, почти разрывая грудную клетку.
- Девчонка у тебя? – голос Блейда вырывает его из карусели неозвученных, неосуществленных желаний, заставляет вздрогнуть всем телом, вспомнить кто он такой.
- Предположим,- тянет он подчеркнуто лениво, - и что с того?
- Забирай ее. Нам не повредит заложница.
Слова старого друга звучат как музыка. Это карт бланш, которого он сам себе никогда бы не дал. «Даже представить страшно, что с тобой может сделать принц Абихан» - он смотрит ей в глаза и ему кажется, что она читает все его грязные мысли. Она напугана, но ее губы сжаты в упрямую линию, а морщинка между бровей становиться глубже. Нет. Не так. Только не так.
- Блейд, я всегда говорил, что ты идиот, - говорит он как можно равнодушнее, загоняя собственное отчаяние подальше. Он испытывает муки голодающего, который выдыхает запах еды.
- Вы свободны, мисс Джеймисон.
Она легко вскакивает и убегает, даже не поблагодарив. На мгновение ему кажется, что ее волосы задели его лицо. С ним остается ее запах. Запах дикого ветра.
Депрессия.
Мир серый. На этой чертовой планете так пусто и серо. Еда не имеет вкуса и запаха, музыка раздражает, алкоголь только обостряет тоску и отзывается похмельем и головной болью. Жизнь похожа на заевшую на повторе мелодию. Он принц Абихан, он всегда держит лицо и не должен забывать о чувстве собственного достоинства. Только это заставляет его принимать душ, чистить зубы, бриться, укладывать волосы, надевать чистую рубашку. Приходить на совещания, высказывать мнение, принимать решения. Слушать, что шансы на возвращение базы тают с каждым днем, что энергия частицы перерождается и скоро станет совершенно бесполезной, похоронив все надежды.
Приходить к Нему.
«Ты думаешь о ней, мальчик мой» - густой и страшный голос звучит в голове, отзывается тупой болью в висках. «Это опасные мысли, они губят таких молодых как ты… Думаешь, что ты любишь ее? Глупый мальчик. У тебя нет сердца, чтобы любить. Разве ты кого –то можешь любить кроме себя? Готов предать меня из-за нее?» Голос обволакивает, погружает в темное и липкое. Черная бесформенная тварь скребет, царапает плечи и спину когтем, заставляет выгнуться в нелепой -попытки избежать прикосновения. Это бессмысленно, потому что Оно вокруг, и нет ничего кроме жирной и густой темноты «Твоя печаль, такая сладкая. Я хочу ее. Вспомни ее. Вспомни. Вспомни…» Как объяснить Ему, что воспоминаний нет? Нечего вспоминать. Он жмурится изо всех сил и сжимает зубы, потому что Тварь гладит его по спине, груди, задевает острыми коготками соски, сжимает и поглаживает член и мошонку. Невыносимо грязно. Отвратительно. Особенно потому, что тело реагирует возбуждение разливается ядовитой, сладкой, теплой волной.
«Давай, мальчик. Я не сержусь. Я подарю ее тебе. Что ты сделаешь?» Образы словно вспышки в голове, отзываются сладкими спазмами в теле, никакой возможности остановить это или прервать. И там нет ничего, что он бы действительно хотел. Она перед ним на коленях, все там же в дальней комнате президентского дворца. Он грубо вбивается ей в рот, доставая до подрагивающего горла. Оргазм словно пружина раскручивается и разбивает его на куски. Опустошающий и болезненный. Вокруг только темнота и мерзкий утробный смех в голове.
Виски ломит, словно в них закручивают винты, к горлу подкатывает тошнота, ноги подгибаются и Абихан падает на каменный пол
Принятие.
Воздух пахнет озоном, как после грозы. Небо синее и пустое. Там больше нет ничего, ни ужасающей черноты, ни дороги домой.
-Мы свободны господа,- говорит он, словно пробуя на вкус каждое слово. Словно не веря, что такое действительно возможно. Свободны и живы. Невероятная удача. Что теперь делать со всем этим небом и всей этой свободой? На лицах коллег неверие и недоумение.
Он уходит, оставляя их осмыслять эту невероятную новость. Спускается вниз с холма поросшего серебристой от росы травой, к навсегда застывшей громаде базы.
Она стоит поодаль от друзей и тоже смотрит в небо. Глупенькая, там ничего нет. Звезды так далеки, что можно не брать их в расчет.
Наконец можно не просчитывать варианты, в сделать то, что действительно хочется сделать. Рассмешить ее и послушать, как она смеется. Задать ей миллион вопросов. Узнать, наконец, какое мороженное она любит? Что больше ей нравится море или горы? Какие цветы у нее любимые? Обнять ее за хрупкие плечи и прижать к себе, уткнувшись носом в пушистые рыжие волосы.
Начать их историю заново. Правильно.
Это не болезнь. Это просто дикий ветер у него в голове.
Она не накрывает внезапно как грипп, а развивается медленно, неотвратимо, страшно. Словно змея разворачивает теплые шершавые кольца, шурша и гремя погремушкой, заранее предупреждая о неотвратимой и мучительной смерти. А он несчастная жертва – цепенеет и не может двинутся, ждет когда страшные зубы сомкнутся на его шее, когда его кости перемелет в крошку в смертельных объятиях, когда его сожрут целиком, без остатка. Ни единого шанса на выживание.
Отрицание.
Он стоит перед обзорным экраном и с интересом разглядывает трех измученных и несчастных человечков. Он почти небожитель снизошел до жалких, но так больно ужаливших его букашек. Теперь можно их раздавить, но он ничего не чувствует, да и как можно что-то чувствовать к букашке? Разве что брезгливость.
Рядом Блейд кусает обветренные губы, хмурит брови:
- Эти ничтожества угнали у нас базу. Только взгляни?! Мы чуть не просрали все на свете из-за этих обезьян!
Принц разглядывает человечков придирчиво, кривит губы
- Ммм.. На роль спасителя человечества годится разве что – вот этот,- кивком головы он указавает на брюнета с ссадиной на скуле,- Он похож на героя комиксов… Блондин жалкий, обычный уголовник. Девица… ммм… заурядная.
Девчонка и правда не вызывает никакого интереса. Растрепанная, перепачканная в пыли, напуганная. Мелкие, непримечательные черты лица, бледная кожа, рыжие волосы. Выглядит довольно вульгарно и примитивно. Нет. Совсем не в его вкусе.
Гнев.
- Это ты виноват, ублюдок! Ты мразь и выродок!
Он захлебывается волной ненависти, как эта рыжая дрянь смеет! Но отвечает подчеркнуто спокойно и мягко, богам не пристало злиться на насекомых, и все таки не удерживается от шпильки.
- Спасибо за комплимент. Я предполагал, что словарный запас грязных словечек у вас обширный.
Он злится на то, как двусмысленно это звучит, а ее щеки заливает яркий румянец. В этот момент он впервые думает о том, каково ее трахать. Грубо, животно, прикусив холку, так, чтобы хныкала и скулила от боли. Видеть ее унижение, видеть ее стыд, заставить ее плакать. Горячая волна прошибает все тело от паха до горла, заставляет судорожно сглотнуть. Что за чертово наваждение?! Его лицо перекашивает от омерзения к себе, и собственным мыслям о этой рыжей потаскухе.
- Я думаю, стоит добавить немного огня в остывшие чувства,- он выдавливает издевательскую улыбку, сейчас ему действительно хочется сжечь весь мир.
Торги.
Он не делает ничего предосудительного. В конце концов, они союзники, пусть и временно. Он приказывает развернуть флагман и следовать за звездочкой ее истребителя к президентскому дворцу. В конце концов, это просто глупенькая юная девушка и она даже не представляет, что с ней может сделать сеньор Рамос. Даже принц Абихан не представляет это достаточно хорошо. Недостаточно данных.
Он прикрывает глаза, вспоминая строчки из ее досье. Тысячи, тысячи бессмысленных строчек и слов и он помнит каждое, но этого так мало. Чем пахнет ее кожа? Какова она на вкус? Она кричит или стонет во время оргазма? Как это – быть с ней? Это просто блажь в голове, похоть. Это пройдет так же быстро как началось.
Реальность оказывается оглушающей. Его отряд находит ее в одной из самых дальних комнат, на обломках десятка киборгов телохранителей. Он не помнит, что делает и что говорит, он просто выполняет функцию ненужной защиты для ее, крадет ее минуты и пытается запомнить каждую ее черточку. Тонкую морщинку между бровями, тень от ресниц на щеке, кровоточащую трещинку на нижней губе, свежий синяк на подбородке, россыпь едва-едва заметных веснушек на шее, острые ключицы и нежную ямочка между ними.
Помочь ей подняться, хотя бы на секунду прижать к себе, вдохнуть запах ее волос… Мысленно он касается ее нежной щеки кончиками пальцев, облизывает ее нижнюю губу, пробуя шероховатую трещинку на вкус, прижимает ее к себе настолько близко насколько это возможно. Кровь шумит в ушах, комом встает в горле, сердце стучит неровно и тяжело, почти разрывая грудную клетку.
- Девчонка у тебя? – голос Блейда вырывает его из карусели неозвученных, неосуществленных желаний, заставляет вздрогнуть всем телом, вспомнить кто он такой.
- Предположим,- тянет он подчеркнуто лениво, - и что с того?
- Забирай ее. Нам не повредит заложница.
Слова старого друга звучат как музыка. Это карт бланш, которого он сам себе никогда бы не дал. «Даже представить страшно, что с тобой может сделать принц Абихан» - он смотрит ей в глаза и ему кажется, что она читает все его грязные мысли. Она напугана, но ее губы сжаты в упрямую линию, а морщинка между бровей становиться глубже. Нет. Не так. Только не так.
- Блейд, я всегда говорил, что ты идиот, - говорит он как можно равнодушнее, загоняя собственное отчаяние подальше. Он испытывает муки голодающего, который выдыхает запах еды.
- Вы свободны, мисс Джеймисон.
Она легко вскакивает и убегает, даже не поблагодарив. На мгновение ему кажется, что ее волосы задели его лицо. С ним остается ее запах. Запах дикого ветра.
Депрессия.
Мир серый. На этой чертовой планете так пусто и серо. Еда не имеет вкуса и запаха, музыка раздражает, алкоголь только обостряет тоску и отзывается похмельем и головной болью. Жизнь похожа на заевшую на повторе мелодию. Он принц Абихан, он всегда держит лицо и не должен забывать о чувстве собственного достоинства. Только это заставляет его принимать душ, чистить зубы, бриться, укладывать волосы, надевать чистую рубашку. Приходить на совещания, высказывать мнение, принимать решения. Слушать, что шансы на возвращение базы тают с каждым днем, что энергия частицы перерождается и скоро станет совершенно бесполезной, похоронив все надежды.
Приходить к Нему.
«Ты думаешь о ней, мальчик мой» - густой и страшный голос звучит в голове, отзывается тупой болью в висках. «Это опасные мысли, они губят таких молодых как ты… Думаешь, что ты любишь ее? Глупый мальчик. У тебя нет сердца, чтобы любить. Разве ты кого –то можешь любить кроме себя? Готов предать меня из-за нее?» Голос обволакивает, погружает в темное и липкое. Черная бесформенная тварь скребет, царапает плечи и спину когтем, заставляет выгнуться в нелепой -попытки избежать прикосновения. Это бессмысленно, потому что Оно вокруг, и нет ничего кроме жирной и густой темноты «Твоя печаль, такая сладкая. Я хочу ее. Вспомни ее. Вспомни. Вспомни…» Как объяснить Ему, что воспоминаний нет? Нечего вспоминать. Он жмурится изо всех сил и сжимает зубы, потому что Тварь гладит его по спине, груди, задевает острыми коготками соски, сжимает и поглаживает член и мошонку. Невыносимо грязно. Отвратительно. Особенно потому, что тело реагирует возбуждение разливается ядовитой, сладкой, теплой волной.
«Давай, мальчик. Я не сержусь. Я подарю ее тебе. Что ты сделаешь?» Образы словно вспышки в голове, отзываются сладкими спазмами в теле, никакой возможности остановить это или прервать. И там нет ничего, что он бы действительно хотел. Она перед ним на коленях, все там же в дальней комнате президентского дворца. Он грубо вбивается ей в рот, доставая до подрагивающего горла. Оргазм словно пружина раскручивается и разбивает его на куски. Опустошающий и болезненный. Вокруг только темнота и мерзкий утробный смех в голове.
Виски ломит, словно в них закручивают винты, к горлу подкатывает тошнота, ноги подгибаются и Абихан падает на каменный пол
Принятие.
Воздух пахнет озоном, как после грозы. Небо синее и пустое. Там больше нет ничего, ни ужасающей черноты, ни дороги домой.
-Мы свободны господа,- говорит он, словно пробуя на вкус каждое слово. Словно не веря, что такое действительно возможно. Свободны и живы. Невероятная удача. Что теперь делать со всем этим небом и всей этой свободой? На лицах коллег неверие и недоумение.
Он уходит, оставляя их осмыслять эту невероятную новость. Спускается вниз с холма поросшего серебристой от росы травой, к навсегда застывшей громаде базы.
Она стоит поодаль от друзей и тоже смотрит в небо. Глупенькая, там ничего нет. Звезды так далеки, что можно не брать их в расчет.
Наконец можно не просчитывать варианты, в сделать то, что действительно хочется сделать. Рассмешить ее и послушать, как она смеется. Задать ей миллион вопросов. Узнать, наконец, какое мороженное она любит? Что больше ей нравится море или горы? Какие цветы у нее любимые? Обнять ее за хрупкие плечи и прижать к себе, уткнувшись носом в пушистые рыжие волосы.
Начать их историю заново. Правильно.
Это не болезнь. Это просто дикий ветер у него в голове.
читать дальшеОтрицание
Человек на экране не вызывает у нее никаких чувств ровно до того момента, пока не начинает язвить по поводу Франсуа. А тот мечется по комнате и истерически вскрикивает: «Всё для тебя, Кэти, всё для тебя! Я великий художник!» И он прав: его картины были отмечены печатью гения, истинного таланта – все эти наброски парижских улочек, фигурки старушек и стариков, детей, студентов, неуловимо-лёгкие силуэты ее самой, Кэти Джеймисон. Как не похожи на его ранние работы эти тяжеловесные аляповатые полотна, в центре которых она - анфас и профиль, в вечернем платье и обнажённая, с фруктами и бокалом вина. Парадоксально, но в этой мешанине красок и линий нет ни ее, ни его – это просто яркие пятна на стенах холодного угрюмого особняка.
- А вы разбираетесь в искусстве, - надменный пижон по ту сторону экрана словно читает ее мысли.
Холодные голубые глаза, почти прозрачные, неприятное продолговатое лицо, тонкие, брезгливо искривлённые губы, длинный нос; она останавливает взгляд на изящных нервных пальцах - в голове назойливо крутится мысль, что этот мерзавец наверняка играет на рояле. Господи! Почему она всегда увлекается мерзавцами от искусства! Ну хоть этот ей в качестве сердечного интереса не грозит.
В этот момент Франсуа разражается совершенно безумным смехом – и она бросает прямо в холодное насмешливое лицо:
- Это ты во всём виноват! Ты мразь и выродок!
Красивое холёное лицо искажает гримаса ярости.
- А у вас обширный запас грязных словечек – я даже не сомневался!
Она вспыхивает и хмурится.
С неё хватит – она уйдёт и уведет с собой Франсуа. А потом подумает, как с этим быть. Она тут же забывает о принце Абихане, но его последняя фраза служит сигналом для скилатронов – особняк вспыхивает, а Франсуа погибает у нее на глазах. Кэти долго стоит у полыхающего дома и думает, почему ей не так больно, как могло бы быть.
Гнев
«Какого чёрта ты сюда припёрся? Я и сама отлично разобралась с президентским техно-гаремом! Помочь мне подняться с пола? Идиот!»
Эти реплики разбиваются о выражение его лица. Он смотрит на нее странным взглядом, в котором она с изумлением угадывает восхищение, желание, сомнение. Принц похож на ребёнка у витрины кондитерской – и ей стоит немалых трудов не смутиться и не опустить ресницы от понимания, что вожделенный десерт на витрине – она сама.
Смущение уступает место злости. Она выдёргивает свою ладонь из его пальцев и хмурится. Раздражение пузырится в крови, как шампанское.
Сколько раз она видела это выражение в глазах мужчин! И оно всегда об одном и том же: хочу поиметь красивую куколку.
Эта мысль возвращает ее к красоткам Рамоса: жаль, что всех перестреляла. Любая из них могла бы снести Его высочеству полбашки – и ах, как жаль, как жаль! У ГРИППа на одного генерала меньше. Впрочем, у нее тоже есть оружие. И он так близко…
Она крепче сжимает рукоять бластера – когда на комм Абихану звонит Блейд.
Мелодичная трель заставляет ее вздрогнуть. Она только что чуть не выстрелила в безоружного… Ну как, безоружного… В человека, который даже бластер на нее не наставил, который здесь, чтобы ей помочь. Вот ведь гадина, до чего довёл.
- Нам не помешает заложница… - хрипит по громкой связи Блейд.
-Блейд, ты идиот, - в ленивом тягучем голосе принца слышится настоящая тоска – или ей кажется? В этот момент она окончательно понимает, что не сможет в него выстрелить – и это бесит.
- Уходи!
- Ты отпускаешь меня? – ее удивление столь неподдельно, что принц невольно закусывает губу.
Бегом отсюда, бегом!
Страшно подумать, как всё могло бы обернуться, если бы он передумал!
Она перемахивает через подоконник и несется по темному саду. «Я теперь ему ещё и обязана что ли, этому уроду?» Но ночной воздух быстро охлаждает горящие щёки и злость исчезает сама собой.
Торги
Всё начинается как невинная шутка, аккурат после мегавзрыва рамосовского излучателя. Она ещё трясет головой, восстанавливая слух, а Скотт и Джейсон, перебивая друг друга, взахлёб соревнуются в остроумии. Шутка дня – «Принц Абихан просто кисонька!» и Картер мяучит дурным голосом прямо в эфир. Потом они неделю подкалывают ее Абиханом, мурчат и умильно строят глазки. Что взять с дураков!
А потом им это надоедает, и ребята возвращаются к своим обычным занятиям: Джей тягает железо в спортзале, Скотт насилует допотопную печатную машинку, потому что видите ли все гении писали исключительно так. Док предложил как-то подарить ему гусиные перья и чернила, но Картер иронии не понял и не оценил. А ещё у мальчиков появились свои секретики, свои сердечные тайны. Однажды она застала Джейсона за воркованием с Еленой – хорошо вовремя замерла и ретировалась, но осадочек остался. И Скотт слишком часто стал цитировать мисс Мэдисон – в общем, ну и нафиг их!
Кэти как-то наскучила стрельба, читать не хотелось, кулинарные опыты она тоже забросила. Слонялась по базе, как неприкаянная и вспоминала его взгляд и касание руки.
После событий в Беллаконии Абихан перестал принимать участие в вылетах – его «Лебедь» даже на горизонте не маячил. Агенты докладывали, что Его Высочество некоторое время был вроде как болен, а теперь, видимо, занялся каким-то секретным планом, о котором никому не рассказывает. Сидит затворником в кабинете и даже с коллегами общается мало.
«Похоже, у нашего красавчика проблемы», -ехидно подытожил один из информаторов.
«Красавчик»… Она словно попробовала это слово на вкус. Ну нет… Нельзя же назвать красивым это холодное надменное лицо с прозрачными, ничего не выражающими глазами… Но тут она вспоминала его взгляд там, во дворце, вспыхивала, сердилась – уже на себя – и никак не могла выкинуть его из головы.
Она перечитала его досье, просмотрела видеофайлы. Однажды ей пришло в голову, что его голос звучит очень … сексуально…
А потом она нашла эту старую запись. Некий профессор Ройбуш из Кембриджа снимал и комментировал студенческую версию «Укрощения строптивой» - совершенно вольное и безбашенное прочтение Шекспира. С изумлением она узнала в Петруччо Рамоса – молодого, улыбчивого и чертовски обаятельного – и не сразу обнаружила среди актёров принца – в роли вредной красотки Катарины. А когда поняла, кто играет девицу – потеряла дар речи и способность размышлять. Катарина была игрива, кокетлива и постоянно хохотала – так заразительно, что вместе с ней начинали смеяться и актёры, и зрители. Совсем юный Абихан был тем же и совершенно другим – он был живым, искренним, он словно не играл, а был собой на этих студенческих подмостках. А потом надел на себя маску холодного и заносчивого злодея и вжился в эту роль. И перестал улыбаться.
Вы презираете меня, я знаю!
Она - сокровище, ей нужно мужа,
А я - босая у нее на свадьбе… -
тем временем скорбно протянула Катарина и приподняла юбки, под которыми обнаружились внушительного размера кроссовки.
Кэти захохотала вместе с залом и вытерла выступившие слёзы.
Как же так? Как может улыбка так изменить человека? А вдруг он не изменился? Как узнать?
Девушка поколебалась, нажала на кнопку «сохранить» и убрала файл в личную папку. Незачем ещё кому-то знать о театральном прошлом принца Абихана - и ее интересе к нему.
Депрессия
Больше всего ей не хочется признавать страшную правду – она боится, что война закончится. Не хочет этого. Но изменения частицы неизбежны и время неумолимо бежит, ускоряя и ускоряя бег. Что будет после?
Хотя ответ очевиден. Джейсон уедет к Елене, Картер будет с Шейлой строить журналистскую карьеру. Что будет с ней?
Принц Абихан по-прежнему больше не принимает участия в военных операциях. Выходит даже этот несостоявшийся поклонник ее покинул. А между тем, он снится ей. Снится его едва уловимый запах розового перца, моря и вереска, прикосновение его прохладных пальцев, его голос и едва уловимый акцент, он забавно тянет гласные.
Она идет к Хьюго, за помощью и советом. Но получает только холодную отповедь. «Любовь возможна только между равными». Кто ровня ей, девчонке из парижских трущоб? "Нельзя любить образ, каким бы привлекательным он ни был". Ох, что поделать, каждый раз с ней такое, с Франсуа - и вот теперь. "Он относится к людям, как к вещам". Да, тот жадный взгляд во дворце был таким собственническим, что при воспоминании о нём в животе скручивается тугой и теплый комок.
Она в сотый раз просматривает ролик, когда по громкой связи раздаётся голос доктора:
- Все на мостик! У нас срочное сообщение!
Кэти примчалась последняя.
Шагал, мрачный, как туча, очень бледный Нейнтан, нахмурившийся Джейсон и совершенно багровый, сжимающий и разжимающий кулаки Скотт смотрели на привязанную к огромному кресту Шейлу. Крест был окружён скилатронами. Вообще, картина была впечатляющая. Словно дав возможность ею насладиться, не сразу, минут через пять, на экране появился принц Абихан. Абсолютно ровным холодным голосом он зачитал им ультиматум. Обращался в основном к доктору, пару раз взглянул на Скотта, неуловимо искривив в усмешке губы, скользнул глазами по Джейсону – и только на нее ни разу не посмотрел, словно она пустое место.
Когда экран погас и выругавшийся Скотт начал что-то предлагать, Кэти заставила себя включиться в разговор – и даже предложила самой попробовать вытащить Шейлу.
«Вы же знаете, что я летаю лучше всех!»
Но даже Шагал согласился, что герой дня у них Картер, а они с Джеем страхуют.
Решили, что действовать нужно как можно быстрее, пока не закончилось время на размышление. Переодеваясь и не попадая рукой в рукав лётной куртки, Кэти с ужасом поняла, что Хьюго прав, и это ужасно.
Потому что незаметно для себя стала зависима от мыслей об этом человеке, от мечтаний, связанных с ним. Потому что она потеряла голову и сама в этом виновата.
Будущее выглядит серым, как пасмурное небо, в которое устремляются модули, чтобы спасти Шейлу от чудовища, в которое она влюбилась.
Принятие
Она стоит на обрыве и смотрит в бездонную глубь неба, где скрылся Макстар с Нейтаном и странными существами, похожими на эльфов из сказки. Ей очень грустно, но невероятно легко – словно она сама может вспорхнуть над этим прекрасным свободным миром и полететь куда глаза глядят.
Она почти не удивилась, когда Джейсон и Скотт объявили, что им пора. Джейсон для убедительности ещё приобнял Елену за плечи, а Шейла схватилась двумя руками за ладонь Скотта, словно боясь, что тот передумает. Да ладно! После подвига по ее спасению он просто обязан на ней жениться! Кэти морщит нос и улыбается рассеянно.
- А как же… - начинает она и замолкает. Она хочет спросить, а как же попрощаться, посидеть всем вместе, глядя на гладь Женевского озера, поделиться планами, обменяться рукопожатиями, пропустить бутылочку другую и разойтись, пообещав встретиться непременно. Ведь они прожили вместе целую жизнь, они ближе, чем семья, они не могут вот так просто кивнуть друг другу и уйти в никуда. Глаза ребят округляются – и Кэти снова становится смешно и грустно одновременно. Уж не решили ли они, что она пытается спросить про себя. Поэтому она молча обнимает Джейсона, отодвигая в сторону Елену, а потом целует Скотта в ухо и ерошит ему волосы.
- Увидимся, мальчики, - говорит она и первая поворачивается к ним спиной.
Вот и все. Прошлого больше нет.
Впереди непонятное будущее.
Она смотрит направо – там даёт интервью док, а возле топчется несчастный Эн-Ди. Кэти вздыхает и поглядывает налево: там, подобно машинам, у которых случился с бой в программе, застыли Блейд и Джералдан. Бедняги! Куда им деваться в мире, где нет войны. И где они все остались живы. И он - он тоже остался жив. Кэти улыбается, разворачивается назад, отыскивая принца взглядом, и чуть не упирается носом ему в грудь.
Несколько долгих мгновений они пристально смотрят друг на друга, потом глаза принца теплеют - и он улыбается ей той самой улыбкой, какой улыбался кембриджский студент на любительской сцене.
«Он не образ на экране, - вдруг понимает Кэти. – Он такой, каким я его вижу. И какой дурак решил, что мы не пара только потому, что он принц? И уж точно наплевать, приз я или не приз. Если подумать, он тоже моя награда в этой войне».
Она осторожно касается ладонью его руки, слегка сжимает пальцы и улыбается ему в ответ.
Человек на экране не вызывает у нее никаких чувств ровно до того момента, пока не начинает язвить по поводу Франсуа. А тот мечется по комнате и истерически вскрикивает: «Всё для тебя, Кэти, всё для тебя! Я великий художник!» И он прав: его картины были отмечены печатью гения, истинного таланта – все эти наброски парижских улочек, фигурки старушек и стариков, детей, студентов, неуловимо-лёгкие силуэты ее самой, Кэти Джеймисон. Как не похожи на его ранние работы эти тяжеловесные аляповатые полотна, в центре которых она - анфас и профиль, в вечернем платье и обнажённая, с фруктами и бокалом вина. Парадоксально, но в этой мешанине красок и линий нет ни ее, ни его – это просто яркие пятна на стенах холодного угрюмого особняка.
- А вы разбираетесь в искусстве, - надменный пижон по ту сторону экрана словно читает ее мысли.
Холодные голубые глаза, почти прозрачные, неприятное продолговатое лицо, тонкие, брезгливо искривлённые губы, длинный нос; она останавливает взгляд на изящных нервных пальцах - в голове назойливо крутится мысль, что этот мерзавец наверняка играет на рояле. Господи! Почему она всегда увлекается мерзавцами от искусства! Ну хоть этот ей в качестве сердечного интереса не грозит.
В этот момент Франсуа разражается совершенно безумным смехом – и она бросает прямо в холодное насмешливое лицо:
- Это ты во всём виноват! Ты мразь и выродок!
Красивое холёное лицо искажает гримаса ярости.
- А у вас обширный запас грязных словечек – я даже не сомневался!
Она вспыхивает и хмурится.
С неё хватит – она уйдёт и уведет с собой Франсуа. А потом подумает, как с этим быть. Она тут же забывает о принце Абихане, но его последняя фраза служит сигналом для скилатронов – особняк вспыхивает, а Франсуа погибает у нее на глазах. Кэти долго стоит у полыхающего дома и думает, почему ей не так больно, как могло бы быть.
Гнев
«Какого чёрта ты сюда припёрся? Я и сама отлично разобралась с президентским техно-гаремом! Помочь мне подняться с пола? Идиот!»
Эти реплики разбиваются о выражение его лица. Он смотрит на нее странным взглядом, в котором она с изумлением угадывает восхищение, желание, сомнение. Принц похож на ребёнка у витрины кондитерской – и ей стоит немалых трудов не смутиться и не опустить ресницы от понимания, что вожделенный десерт на витрине – она сама.
Смущение уступает место злости. Она выдёргивает свою ладонь из его пальцев и хмурится. Раздражение пузырится в крови, как шампанское.
Сколько раз она видела это выражение в глазах мужчин! И оно всегда об одном и том же: хочу поиметь красивую куколку.
Эта мысль возвращает ее к красоткам Рамоса: жаль, что всех перестреляла. Любая из них могла бы снести Его высочеству полбашки – и ах, как жаль, как жаль! У ГРИППа на одного генерала меньше. Впрочем, у нее тоже есть оружие. И он так близко…
Она крепче сжимает рукоять бластера – когда на комм Абихану звонит Блейд.
Мелодичная трель заставляет ее вздрогнуть. Она только что чуть не выстрелила в безоружного… Ну как, безоружного… В человека, который даже бластер на нее не наставил, который здесь, чтобы ей помочь. Вот ведь гадина, до чего довёл.
- Нам не помешает заложница… - хрипит по громкой связи Блейд.
-Блейд, ты идиот, - в ленивом тягучем голосе принца слышится настоящая тоска – или ей кажется? В этот момент она окончательно понимает, что не сможет в него выстрелить – и это бесит.
- Уходи!
- Ты отпускаешь меня? – ее удивление столь неподдельно, что принц невольно закусывает губу.
Бегом отсюда, бегом!
Страшно подумать, как всё могло бы обернуться, если бы он передумал!
Она перемахивает через подоконник и несется по темному саду. «Я теперь ему ещё и обязана что ли, этому уроду?» Но ночной воздух быстро охлаждает горящие щёки и злость исчезает сама собой.
Торги
Всё начинается как невинная шутка, аккурат после мегавзрыва рамосовского излучателя. Она ещё трясет головой, восстанавливая слух, а Скотт и Джейсон, перебивая друг друга, взахлёб соревнуются в остроумии. Шутка дня – «Принц Абихан просто кисонька!» и Картер мяучит дурным голосом прямо в эфир. Потом они неделю подкалывают ее Абиханом, мурчат и умильно строят глазки. Что взять с дураков!
А потом им это надоедает, и ребята возвращаются к своим обычным занятиям: Джей тягает железо в спортзале, Скотт насилует допотопную печатную машинку, потому что видите ли все гении писали исключительно так. Док предложил как-то подарить ему гусиные перья и чернила, но Картер иронии не понял и не оценил. А ещё у мальчиков появились свои секретики, свои сердечные тайны. Однажды она застала Джейсона за воркованием с Еленой – хорошо вовремя замерла и ретировалась, но осадочек остался. И Скотт слишком часто стал цитировать мисс Мэдисон – в общем, ну и нафиг их!
Кэти как-то наскучила стрельба, читать не хотелось, кулинарные опыты она тоже забросила. Слонялась по базе, как неприкаянная и вспоминала его взгляд и касание руки.
После событий в Беллаконии Абихан перестал принимать участие в вылетах – его «Лебедь» даже на горизонте не маячил. Агенты докладывали, что Его Высочество некоторое время был вроде как болен, а теперь, видимо, занялся каким-то секретным планом, о котором никому не рассказывает. Сидит затворником в кабинете и даже с коллегами общается мало.
«Похоже, у нашего красавчика проблемы», -ехидно подытожил один из информаторов.
«Красавчик»… Она словно попробовала это слово на вкус. Ну нет… Нельзя же назвать красивым это холодное надменное лицо с прозрачными, ничего не выражающими глазами… Но тут она вспоминала его взгляд там, во дворце, вспыхивала, сердилась – уже на себя – и никак не могла выкинуть его из головы.
Она перечитала его досье, просмотрела видеофайлы. Однажды ей пришло в голову, что его голос звучит очень … сексуально…
А потом она нашла эту старую запись. Некий профессор Ройбуш из Кембриджа снимал и комментировал студенческую версию «Укрощения строптивой» - совершенно вольное и безбашенное прочтение Шекспира. С изумлением она узнала в Петруччо Рамоса – молодого, улыбчивого и чертовски обаятельного – и не сразу обнаружила среди актёров принца – в роли вредной красотки Катарины. А когда поняла, кто играет девицу – потеряла дар речи и способность размышлять. Катарина была игрива, кокетлива и постоянно хохотала – так заразительно, что вместе с ней начинали смеяться и актёры, и зрители. Совсем юный Абихан был тем же и совершенно другим – он был живым, искренним, он словно не играл, а был собой на этих студенческих подмостках. А потом надел на себя маску холодного и заносчивого злодея и вжился в эту роль. И перестал улыбаться.
Вы презираете меня, я знаю!
Она - сокровище, ей нужно мужа,
А я - босая у нее на свадьбе… -
тем временем скорбно протянула Катарина и приподняла юбки, под которыми обнаружились внушительного размера кроссовки.
Кэти захохотала вместе с залом и вытерла выступившие слёзы.
Как же так? Как может улыбка так изменить человека? А вдруг он не изменился? Как узнать?
Девушка поколебалась, нажала на кнопку «сохранить» и убрала файл в личную папку. Незачем ещё кому-то знать о театральном прошлом принца Абихана - и ее интересе к нему.
Депрессия
Больше всего ей не хочется признавать страшную правду – она боится, что война закончится. Не хочет этого. Но изменения частицы неизбежны и время неумолимо бежит, ускоряя и ускоряя бег. Что будет после?
Хотя ответ очевиден. Джейсон уедет к Елене, Картер будет с Шейлой строить журналистскую карьеру. Что будет с ней?
Принц Абихан по-прежнему больше не принимает участия в военных операциях. Выходит даже этот несостоявшийся поклонник ее покинул. А между тем, он снится ей. Снится его едва уловимый запах розового перца, моря и вереска, прикосновение его прохладных пальцев, его голос и едва уловимый акцент, он забавно тянет гласные.
Она идет к Хьюго, за помощью и советом. Но получает только холодную отповедь. «Любовь возможна только между равными». Кто ровня ей, девчонке из парижских трущоб? "Нельзя любить образ, каким бы привлекательным он ни был". Ох, что поделать, каждый раз с ней такое, с Франсуа - и вот теперь. "Он относится к людям, как к вещам". Да, тот жадный взгляд во дворце был таким собственническим, что при воспоминании о нём в животе скручивается тугой и теплый комок.
Она в сотый раз просматривает ролик, когда по громкой связи раздаётся голос доктора:
- Все на мостик! У нас срочное сообщение!
Кэти примчалась последняя.
Шагал, мрачный, как туча, очень бледный Нейнтан, нахмурившийся Джейсон и совершенно багровый, сжимающий и разжимающий кулаки Скотт смотрели на привязанную к огромному кресту Шейлу. Крест был окружён скилатронами. Вообще, картина была впечатляющая. Словно дав возможность ею насладиться, не сразу, минут через пять, на экране появился принц Абихан. Абсолютно ровным холодным голосом он зачитал им ультиматум. Обращался в основном к доктору, пару раз взглянул на Скотта, неуловимо искривив в усмешке губы, скользнул глазами по Джейсону – и только на нее ни разу не посмотрел, словно она пустое место.
Когда экран погас и выругавшийся Скотт начал что-то предлагать, Кэти заставила себя включиться в разговор – и даже предложила самой попробовать вытащить Шейлу.
«Вы же знаете, что я летаю лучше всех!»
Но даже Шагал согласился, что герой дня у них Картер, а они с Джеем страхуют.
Решили, что действовать нужно как можно быстрее, пока не закончилось время на размышление. Переодеваясь и не попадая рукой в рукав лётной куртки, Кэти с ужасом поняла, что Хьюго прав, и это ужасно.
Потому что незаметно для себя стала зависима от мыслей об этом человеке, от мечтаний, связанных с ним. Потому что она потеряла голову и сама в этом виновата.
Будущее выглядит серым, как пасмурное небо, в которое устремляются модули, чтобы спасти Шейлу от чудовища, в которое она влюбилась.
Принятие
Она стоит на обрыве и смотрит в бездонную глубь неба, где скрылся Макстар с Нейтаном и странными существами, похожими на эльфов из сказки. Ей очень грустно, но невероятно легко – словно она сама может вспорхнуть над этим прекрасным свободным миром и полететь куда глаза глядят.
Она почти не удивилась, когда Джейсон и Скотт объявили, что им пора. Джейсон для убедительности ещё приобнял Елену за плечи, а Шейла схватилась двумя руками за ладонь Скотта, словно боясь, что тот передумает. Да ладно! После подвига по ее спасению он просто обязан на ней жениться! Кэти морщит нос и улыбается рассеянно.
- А как же… - начинает она и замолкает. Она хочет спросить, а как же попрощаться, посидеть всем вместе, глядя на гладь Женевского озера, поделиться планами, обменяться рукопожатиями, пропустить бутылочку другую и разойтись, пообещав встретиться непременно. Ведь они прожили вместе целую жизнь, они ближе, чем семья, они не могут вот так просто кивнуть друг другу и уйти в никуда. Глаза ребят округляются – и Кэти снова становится смешно и грустно одновременно. Уж не решили ли они, что она пытается спросить про себя. Поэтому она молча обнимает Джейсона, отодвигая в сторону Елену, а потом целует Скотта в ухо и ерошит ему волосы.
- Увидимся, мальчики, - говорит она и первая поворачивается к ним спиной.
Вот и все. Прошлого больше нет.
Впереди непонятное будущее.
Она смотрит направо – там даёт интервью док, а возле топчется несчастный Эн-Ди. Кэти вздыхает и поглядывает налево: там, подобно машинам, у которых случился с бой в программе, застыли Блейд и Джералдан. Бедняги! Куда им деваться в мире, где нет войны. И где они все остались живы. И он - он тоже остался жив. Кэти улыбается, разворачивается назад, отыскивая принца взглядом, и чуть не упирается носом ему в грудь.
Несколько долгих мгновений они пристально смотрят друг на друга, потом глаза принца теплеют - и он улыбается ей той самой улыбкой, какой улыбался кембриджский студент на любительской сцене.
«Он не образ на экране, - вдруг понимает Кэти. – Он такой, каким я его вижу. И какой дурак решил, что мы не пара только потому, что он принц? И уж точно наплевать, приз я или не приз. Если подумать, он тоже моя награда в этой войне».
Она осторожно касается ладонью его руки, слегка сжимает пальцы и улыбается ему в ответ.