В теорию эволюции не надо верить - ее надо знать/Обрушился жесткий вакуум
11. «Абихан, Елена, остальные по желанию: «Драконы любят сокровища и красивых девушек» Пастораль - сенная-стоговая романтика. Никаких обязательств со стороны принца. Разбитое девичье сердце. Допустим, но необязателен недеццкий рейтинг»
а вдруг изнеженному принцу всё колоться будет?)
Гость 15:47, изнеженные принцы могут и не раздеваться, если на то пошло)
Но это не дева Хелена.
Это предыдущее воплощение белого дракона?
разумеется.
Потолок нависал над головой, казался слишком близким и тошнотворным. Попытка поднять голову чуть было не завершилась неудачей, а содержимое желудка (отвратительная, просто отвратительная мысль!) чуть было не покинуло оный желудок.
При мысли о столь далеком от красивого и эстетичного процессе принц Абихан даже не поморщился — не до того было.
Открыть глаза, закрыть их и открыть заново — вот она, сверхзадача утра.
Судя по мутному свету за окном, это было очевидно утро.
Он со стоном перевернулся набок, стараясь голову от подушки не отрывать.
- Проснулся? - заботливо поинтересовался кто-то... кто-то слишком громогласный, шумный и бесцеремонный.
- Шшшшштоооо? - не то застонал, не то прошипел принц.
- Добрый вечер, мальчик мой, - издевательски пропел тот же голос. Это был Блейд. Чертов Блейд, которого за каким-то чертом занесло... То есть как вечер?
- Я подумал, что завтрак тебе не пригодится. Так, аккуратно, если что — тут есть... хм, вот ваза есть, но я тебе не медсестра. А вот это, - Блейд встряхнул у него над ухом чем-то трещащим и звенящим, и Абихан наконец поднял голову, чтобы увидеть перед носом пузырёк с таблетками. - Если совсем плохо, могу укол сделать.
- А...
- Поможет, не сомневайся. Хоть тошнить перестанет. Давай, вставай.
- Где...?
- И не прикидывайся, что у тебя амнезия. Погоди, у тебя точно не амнезия?
- Скот...
- Ну раз скотина, значит не амнезия. Уже лучше.
- Что...
- Хочется сказать, что ты просто надрался, но я тебя разочарую. Тебе дали сильную дозу медикаментов, целый коктейль. Странно, что не убили. Давай, вставай, ты вторые сутки в себя приходишь. Хватит уже.
- Как...
- Я сделал анализы. Не волнуйся, сам. Ещё вопросы?
Вопросов не было. Вернее их было слишком много.
Очень хотелось остаться в постели и не вставать до второго пришествия, попросить снотворного, чтобы уснуть и не просыпаться, пока организм не придёт в себя.
Но Блейд оказался слишком настырным, слишком бесцеремонным, слишком несговорчивым — он требовал, настаивал, заставлял, в снотворном отказал по медицинским показаниям и в конце концов, издеваясь и скалясь, подставил плечо, на которое принц был вынужден опереться, когда понял, что сейчас упадёт.
- Зззззззаррррррраза.
- Раз ругаешься, значит на поправку идёшь. Эй, - Блейд грохнул кулаком по столу, заставив своего недопациента вздрогнуть и снова застонать, - ты где, засранец?
Засранец, дневной дежурный, материализовался в спальне и ещё притащил на подносе стакан с чем-то дымящимся. От резкого травяного запаха Абихана замутило пуще прежнего, и он зажмурился и стиснул зубы.
- А придётся выпить, - ухмыльнулся капитан. - Поможет. У тебя мало того что отравление, у тебя обезвоживание. Закусишь лимончиком, тебе полезно.
- А это что? - принц понял, что может наконец говорить. - Не ори, и так...
- Будет лучше, - пообещал Блейд. - Ну что, сам выпьешь или вольём силой?
- Да я тебя...
- Сейчас я тебя, причём одной левой. Мальчик мой. Пей.
- Зачем тебе это?
- Затем, что какой-то сукин сын подбросил тебя к моей двери. В бессознательном состоянии и практически без штанов. Что ты так задергался? Эпиляцию сделать забыл? Куда-то тебя надо было девать. Выпил? Молодец. А теперь о главном.
- Это не главное? - нахмурившись, спросил Абихан. Таблетки и питьё начинали действовать, по крайней мере, ему так показалось.
- Нееееет, - мстительно, по-волчьи улыбнулся Блейд, - главное — это вот.
Привычным движением он включил экран, поискал нужный новостной канал - и принц с ужасом уставился на яркий заголовок: «Драконы любят сокровища и красивых девушек: изнасилование или любовь в стогу? Никаких обязательств со стороны принца. Разбитое девичье сердце. Подробности в следующем выпуске».
На картинке был он сам. Помятый, взгляд не фокусируется, рубашка навыпуск, ширинка расстёгнута, омерзительное зрелище. Рядом была неведомая ему девица, в разорванном платье, лицо скрыто, прикрывается какой-то уродливой накидкой — типичная жертва насилия.
- Что это?
- Ты, мальчик мой, отвратительный диктатор и столичный алкоголик, который приехал — а кстати ты помнишь, куда ты отправился?
- Я куда-то отправлялся?
- И не один, но все твои гребаные роботы выведены из строя. Были. Прямо там.
- Куда? - простонал принц.
- Инспектировать некую шахту.
- А она кто?
- А ты её изнасиловал, - весело сказал Блейд. - В стогу сена. Где-то рядом с шахтой.
- В стогу? - выражение лица Абихана видимо было столь красноречиво, что Блейд не удержался и начал смеяться, вытирая слёзы.
- Ты бы себя видел. Что, правда не помнишь?
- Подделка?
- Вот тебе ещё картинка.
- Это что?
- Пиксели. На самом интересном месте. А ты думал, фиговый лист?
- А почему пиксели?
- А потому что рейтинг. Детям от 12 лет. А мы заботимся о детях.
Принц застонал и закрыл лицо руками.
- Ага! Проняло таки. Ты что, правда ничего не помнишь, придурок? Вижу, что нет. Радуйся, что тебя убивать побоялись.
- Руководство шахты...
- Уже. Согласно записям ты покинул шахту, отправился к своему кораблю, а дальше — мрак.
- А дальше?
- А дальше тебе повезло. На чертовой шахте был взрыв.
- Может меня взрывом?
- Нет, у тебя была пастораль в стогу.
- Алмазная шахта... Алмазы?
- Простой.
- Потери... миллионные потери... черт.
- И еще какие потери от всей этой истории. Девка — не просто девка. Она типа с повстанцами. С этими. Или так пишут.
- И какая ж сволочь пишет?
- Достойный и неравнодушный член общества пишет. А другие хорошие и неравнодушные люди распространяют новость. Найдут сволочь, не волнуйся. Это всем нам — потери. Всей организации. Но я поспорить готов, что она о Макроне до этого дня и не слышала. Но мы проведём расследование.
- Деньги?
- Послушай, откуда я знаю? Ты вляпался. А отвечать всем.
- И какой идиот назвал меня драконом...
- Ты, милый, ты и назвал, твоя идея. Когда запускали рекламную кампанию по созданию положительного имиджа. Будто вам было мало танков! Мало бронетранспортёров. Имидж, вашу мать. Дракон.
- Пресс-секретарь? Любой из?
- Пресс-секретари работают. Над твоей, мать твою, котик, проблемой. А нет, не котик, прошу прощения, Ваше Драконье Величество. Но вот Шейла мается за дверью. С ума сходит, думает, как из этого вывернуться.
- Мы ей достаточно платим для того, чтобы она маялась и думала. Зови.
Шейла, работник закрытого информационного департамента, влетела и с порога заверещала про «как так можно», «кто так поступает» и «нам конец», принц снова застонал и прикрыл глаза.
- А ну цыц! - грохнул Блейд кулаком по столу.
- Шейла, - почти шепотом сказал Абихан, чувству новый приступ головной боли, - говори медленно, тихо и...
- И мало, - закончил за него Блейд. - Так что лучше молчи. Что там у нас?
- А я молчу, - ехидно отозвалась Шейла.
- Что. Там. У. Нас, - отчеканил Блейд. - В двух словах. Быстро.
- Скандал. Метеорит.
- Чтоооооо?
- Ты просил в двух словах. Я ответила. Скандал и метеорит. Стог сена. Изнасилование. Ролик с изнасилованием гуляет по сети.
- Шейла, а почему у меня пиксели, а у этой... грудь?
- Так рейтинги.
- А грудь? Это голая грудь.
- Так от 12, а не от 10. Лет.
Абихан снова закрыл глаза, а Блейд упал в кресло и беззвучно захохотал.
- Погоди, - сказал он, отсмеявшись, - с изнасилованием всё ясно.
- Ничего не ясно!
- Ясно-ясно. Что там с метеоритом?
- Скандал, - ответила Шейла не без удовольствия, поскольку любила скандалы. - Есть версия, и её поддерживают неравнодушные члены общества, что вы специально уронили что-то в сторону шахты, чтобы скрыть следы преступления, замять скандал, убить как можно больше мирных жителей, получить страховку, мне продолжать? Да, осколок того, что упало, начисто сжег пресловутый стог и полдеревни. Пострадали мирные жители. Скандал. Ну и изнасилование.
- А жертва? Надеюсь, она в том же стогу и сгорела? И кстати что там куда упало?
- Жертва исчезла без следа, над тем, что упало, уже работают лучшие специалисты во главе с профессором.
- Шейла, а тебе ведь не нравится профессор, - ухмыльнулся Блейд.
- А кому он нравится? - спросила Шейла.
- Значит так. Девицу найти. Хоть труп, хоть остатки трупа — да найти.
- Вы разбили ей сердце. Так пишут. Неравнодушные члены общества, я имею в виду. Пишут, что она была девственницей, и её принесли в жертву дракону. Хорошо что там не было котят.
Абихан поморщился.
- Жаль, что не заметил, - сухо сказал он. - Жаль, что разбил. А не... я не знаю. Не пристрелил. Или не свернул шею.
- Заморозить, тем новым аппаратом Гнуса, и разбить по-настоящему. Красиво было бы, а, мой мальчик? Сердце — да на осколки.
- Иди к чертям, Блейд.
- В общем, ясно. Узнать про девицу. Узнать про шахту. Узнать по метеорит. Любой компромат. И любая дезинформация. Всё, работаем.
- И как мы...
- Шейла, вас там целый департамент плюс профессор. Разберётесь. Всё. И да, и чем здесь котята?
- Котята всегда небезразличны неравнодушным членам общества. Изнасилование ещё можно замять или обернуть в нашу пользу, а вот если бы Вы убили котёнка, - Шейла закатила глаза, изображая непритворный ужас.
В небольшой штаб-квартире инопланетных захватчиков сидела весьма разношерстная группа. Там было несколько зеленых человечков, некто высокий, худой, с серой кожей, непропорционально большой головой и огромными вытянутыми глазами.
Среди прочих там сидел наглый черный кот с посеребренным усами и в очках.
За мониторами сидели гуманоиды, и в одном из них внимательный читатель независимой прессы и блогов неравнодушных читателей без труда узнал бы недавнюю жертву насилия, а в тех, кто сидел рядом, её родственников.
У гуманоида под кодовым именем Елена в глазах мелькали цифры и знаки — информация через передающие линзы с мониторов загружалась прямиком ей в мозг.
Серый гуманоид посмотрел на зеленого, они стукнулись лбами и синхронно мяукнули.
- Итак, ГРИПП на время выведен из строя. Всё вышло так как и говорила та самка...
- Шейла Медисон.
- Точно, Шейла Медисон.
- И ты удачно подкинул идею с метеоритом.
- Никто не догадается, надеюсь, что это был корабль аррргхов? - кот важно потёр усы. - Одним ударом — два дела. Им скандал, а нам — минус сотня этих гадов.
- Ну что, теперь Земля наша? Лига инопланетных захватчиков может приступать к делу?
- Есть ещё одна сила, - недовольно заметил кот. - Некая Макрон-база. И у них есть бимлер.
- Макрон-база? - зеленый гуманоид вывел на экран фотографии членов экипажа, подумав, убрал фотографию лысого типа в очках, мальчишки в коротких штанишках и рыжеволосой самки. - Остаются эти двое.
- Кого возьмём?
- Какая разница. Вот этот, темноволосый. Он фотогеничней, его и бери. И у этой самки, Елены, на него глаз дергается. Сойдёт.
- Итак, наша очередная задача — дискредитация Макрон-базы. Операцию «Пастораль-2» считаю... гм...
- Запускай!
И однажды родилась в доме простого шахтера девочка, и назвали её Еленой.
Девочка росла с каждым годом становилась всё прелестней, всё краше и краше.
Как и всякая другая девочка, она любила гулять по лесам, полям и лугам, гладить всех окрестных овечек, собирать цветы и петь веселые песенки.
Так и жила она, весело и привольно, но отец её печалился, глядя на дочь. Он видел, что с каждым днём красота её расцветает подобно эдельвейсам их гор, что голос её всё звонче и звонче с каждым днём, что мужчины засматриваются на Елену — и боялся он потерять свою единственную дочь.
Ночей не спал старый горняк и наконец решил поговорить с дочерью начистоту, уберечь ей от опасностей вольной жизни в лугах и лесах, и рассказать о том, что в мире много подлых, злых и коварных людей.
Позвал отец дочь к себе, посадил рядом и сказал: «Девочка моя! Сердце моё должно бы радоваться тому, что выросла такой умницей и красавицей. Но плачет сердце моё о тебе, я боюсь, что обидят тебя чужие, злые люди, воспользуются твоей наивностью и добротой. Опасайся незнакомых мужчин, Елена, особенно чужаков. Опасайся красивых и богатых мужчин, они коварны, хитры и полны подлости. Будут он заманивать тебя сладкими речами и дорогими подаркам, будут говорить тебе об одном, но на уме у них всегда будет другое, запомни это, дочь моя. Не садись в их машины и самолёты, не соглашайся, если пригласят он тебя на танцы или в кафе. Помни — он всего лишь предложит тебе прогуляться по лугу, а у самого будет дурное на уме. Он предложит тебе прогуляться по лугу и нарвать цветов, после скажет, что устал и хочет посидеть, после скажет, что не может видеть, как ты, хрупкая девушка, сидишь на голой земле, и предложит сесть там, где стог сена, чтобы было мягче удобней и была бы тень. Он будет вежлив и станет соблазнять тебя разговорами, предложит тебе воды, станет говорить, как ты красива и чиста. А после, когда ты заслушаешься его словами, он набросится на тебя, и все будут опозорены — и ты, и вся наша семья, а имя твое будет опорочено».
Так говорил старый горняк, и слушала его Елена, и слезы текли по его щекам, и поклялась она отцу, что никогда не будет с ней такого.
Она, как любящая дочь, запомнила слова отца и приняла близко к сердцу.
Шли месяцы, и как-то раз счастливая и веселая Елена пришла домой, напевая песенку, и её любимая овечка шла рядом с ней, звеня колокольчиком.
«Папа, ты самый умный, самый мудрый на свете!», - воскликнула она. - «Ты видишь будущее. Ты рассказал мне, как всё могло бы быть, и оказался прав. Этот незнакомец, который прилетел из Швейцарии осматривать нашу шахту, сказал, что я прелестна, и предложил мне погулять и посмотреть на наши красоты и нарвать цветов. После он сказал, что устал, предложил мне присесть, прямо там, где сушится сено. После он предложил мне холодной воды и стал читать стихи и говорить красивые слова. Он даже сказал, что он принц, и что его зовут Абихан. Наверное он с далекого Востока. И в тот момент, когда он сказал, что он принц, я вспомнила, чему ты учил меня, отец. И в этот момент я сама набросилась на него, порвала его одежду, сделала с ним все то плохое, что, как ты обещал, он сделает со мной. И теперь не я, а он сам, и вся его семья, если она у него есть, опорочена. Он так и сказал, что никому никогда об этом не расскажет, чтобы никто не узнал, как он опозорен. Ты и мои братья могут гордится мной, правда, отец?»
Такой и даже не один.
И про спецназ аналогичный.